На Кубани рис не просто культура — это часть жизни, характер и гордость людей, чья работа начинается задолго до уборочной страды и не заканчивается с последним мешком зерна.
Без человека ничего не выйдет
Мы прибыли на элитно-семеноводческую опытную станцию «Красная» поселка Рисоопытного. Дождь стелился над полями, превращая землю в вязкое месиво. Огромные комбайны, будто уставшие исполины, застряли в глине. В такую погоду уборка замерла — техника молчит, а люди, наоборот, трудятся не меньше. Здесь, в цехах, семена проходят очистку, сушку и фасовку. Именно отсюда, из этих влажных кубанских просторов, уходит семенной материал для десятков регионов страны.
Мы выращиваем исключительно семена элитных сортов, — рассказывает агроном-семеновод Ирина Никитина. — В продаже их 12, среди них «Рапан 2», «Полевик», «Патриот», «Наутилус», «Юниор», «Юбилейный»… Все семена сертифицированы, первого класса. Более тридцати хозяйств закупают у нас материал.
Проходим в цех: металлический гул сушильной линии перемешивается с голосами работников. Мешки с готовыми семенами беспрерывно вывозят на специальной технике — зерно, золотистое и живое, будто светится изнутри. На каждом — аккуратная маркировка.
Вот они, наши просторы, — улыбается один из механизаторов. — Барханы зерна.
В небольшом помещении за ажурной занавеской мерцает тусклый свет лампы. Внутри комнаты на столе аккуратно разложены зерна риса. За рабочим местом, под мягкий свет и музыку из старенького радио, трудится поливальщик Татьяна Пономаренко. Она ловко и внимательно перебирает крошечные зернышки. Сначала трудно понять, чем именно она занимается. Мы сразу начинаем задавать вопросы — ведь сегодня, казалось бы, техника способна заменить подобную работу. Татьяна улыбается и спокойно объясняет: она проводит анализ каждой партии риса.
Когда уборка закончена, я становлюсь лаборантом, — говорит она, не отрывая взгляда от зерен. — На каждую тонну делаю анализ. Работаю здесь девятый год.
Татьяна проводит на работе по десять часов в день. В ее словах — простая, глубокая любовь к делу.
Работа в поле — это жизнь рядом с природой, — говорит она. — Вряд ли где-то еще я бы проводила столько времени среди ее красоты. Здесь видишь, как все растет. Зерно, когда проклевывается, словно ребенок: за него переживаешь, смотришь, не болеет ли, все ли в порядке. Знаешь, что и воды ему нужно теплой, не холодной, как малышам.
Хоть и говорят, что теперь все делают машины, но без человека ничего не выйдет.
Работы мы не боимся
Мы выходим на улицу. Ирина показывает рукой на угол площадки, где аккуратно лежат колоски риса.
Вот отсюда все и начинается. Зимой каждую метелочку замеряем, очищаем, взвешиваем. Весной из этих маленьких пакетов вручную высеваем зерна, как редиску на грядке. Работы много, все своими руками. Через год с этих зерен получаем килограммы риса питомника размножения родительских форм.
Показывает новые сорта — «Регул», с удлиненным зерном, любимец дагестанцев за вкус, идеальный для плова, и «Легенду», которая пока проходит испытания в госсорткомиссии.
В углу — связки красивых золотистых снопов. В дни урожая их вручают за заслуги — неофициальная, но самая ценная награда.
На фасовке нас встречает Дарья — она готовит увесистый мешок для очередной партии. Уверенно став у оборудования, женщина рассказывает, что у нее трое детей. Без тени усталости добавляет: такая работа ее не пугает.
Вместе с напарницей по 16 тонн зерна в день, — говорит она с гордостью. — Мужчин, конечно, не хватает, но мы справляемся.
Ошибиться нельзя
Погружаясь в работу ЭСП «Красное», начинаешь понимать: за простым словом «рис» скрывается целая наука, тонкая, почти ювелирная. Здесь конечный результат складывается из множества, казалось бы, незначительных деталей. Каждый сорт, как отдельная история: его высевают, выращивают и убирают строго обособленно. Под него выделяют собственный комбайн, транспорт, даже линию очистки на мехтоку.
Но настоящая «магия» начинается во время сортовой прополки. Работники надевают сапоги-заброды и длинной цепочкой проходят по чекам, внимательно вглядываясь в каждое растение. Их задача — вручную удалить дикий рис или фенокопии, которые порой не отличить от чистосортного зерна. Ошибиться нельзя: одно неверное движение, и вся партия потеряет свою чистоту.
Здесь, среди шумных машин и запаха сушеного зерна, все дышит человеческим трудом. Каждое зернышко прошло через руки тех, кто любит землю, кто знает цену дождю, солнцу и теплу. И, может быть, именно поэтому рис из «Красного» — особенный. В нем — не только вкус, но и частичка души тех, кто день за днем выращивает «барханы зерна» Кубани.
