«А шо ж вы, красавицы, нарядные такие?»
На очередной планерке разговор внезапно свернул к теме… дойки коров. Коллеги обсуждали, как собираются поехать на ферму, чтобы посмотреть, как устроено молочное производство изнутри, и сделать видео с предприятия «Чебургольское». Обойти стороной такой сюжет я не смогла. Когда еще выпадет шанс подоить настоящую корову, и при этом не на сельской ярмарке, а на настоящей молочно-товарной ферме?
Цели у меня было две: сделать стильные фотографии и, конечно, попробовать подоить корову своими руками.
Вдохновившись первой задачей, я выбрала наряд, скорее подходящий для фотосессии, чем для фермы: юбка, блестящие колготы, и мои любимые сапоги с металлическими вставками — словом, городской «лук» в чистом поле.
Дорога до станицы прошла в предвкушении приключения. У ворот предприятия нас встретили двое мужчин. Я раньше думала, что настоящий кубанский говор — это скорее миф, пережиток из старых фильмов. В Краснодаре ведь редко его услышишь. Но стоило выйти из машины, как этот миф ожил прямо передо мной: мягкое «шо», звонкое «дык» и растянутое «а шо ж вы, красавицы, нарядные такие?».
Мой наряд, конечно, вызвал улыбку. Мужчины, заметив мой городской прикид, переглянулись, а потом, смеясь, выдали пару добродушных шуток:
— Да вы не обижайтесь, это мы так, по-свойски, у нас тут шутки такие, мы ж колхозники!
Сразу стало понятно: люди простые, открытые и с прекрасным чувством юмора. Потом они, кажется, искренне решили, что так просто всегда выглядят «городские», и даже обрадовались:
— Так и надо с города в деревню людей звать! Пусть знают, откуда молоко берется, — сказал один из них.
Так и началось наше фермерское приключение. Нас встретили главный зоотехник предприятия Иван Беда и управляющий МТФ №1 Андрей Миронов. Именно Андрей и провел нас по всей территории.
Туча, Мая и просто Диана
При входе на ферму нас сразу встретили коровки, важные, сосредоточенные. Они мирно жевали сено, время от времени недоверчиво поднимая глаза на новоприбывших.
У каждой коровы в ухе аккуратная «серьга» с именем и номером. Своего рода паспорт. Каждая доильная корова здесь со своей кличкой, и, как выяснилось, со своим характером. Имена, кстати, для коров необычные. Кто-то Туча, кто-то Мая, а кто-то просто Диана.
Наш гид, управляющий фермой Андрей Миронов, честно признался, что немного нервничает перед камерой, но уже через минуту рассказывал о рогатых с такой любовью, будто представлял нам старых знакомых:
Поголовье у нас 700 голов, из них 246 — дойное стадо. Все коровы галштино-фризского направления, это вы сами видите, черно-белые, статные, молочные. В прошлом году ферма выдала больше 11 тысяч литров молока на одну голову. И это не разовый рекорд, уже четыре года держим такой показатель.
Питаются коровы, к слову, всегда одним и тем же.
Кормим однотипным рационом круглый год, чтобы у животных не было стресса. Раньше, как переходили с зимнего на зеленый корм, все, животные теряли молоко, желудки страдали. Сейчас сено измельчаем, добавляем силос, сенаж, комбикорм и немного патоки, сладенького для настроения. Все сбалансировано, зоотехники вымеряют до грамма. Поэтому и результат есть: 32 литра молока на одну фуражную голову в день, — объясняет Андрей Миронов.
Мы с коллегами переглянулись. «Тридцать два литра… в день?».
Ну да, — хмыкает Андрей. — Корова, она ж не просто стоит, она работает.
Мама всех телят хозяйства
Ферма действительно живет по своим трудовым законам. В три утра уже кипит работа. Доярки приходят затемно, готовят животных, чистят стойла, раздают корм. Сама дойка длится до восьми утра. Потом они снова приходят к трем и уходят только к восьми вечера.
Рабочий день получается почти десять часов, конечно, с дневным перерывом. Работа тяжелая, но такая уж у нас жизнь. Без них ферма бы не стояла. Тяжело найти людей. Молодежь не идет. Ни куличом, ни деньгой не заманишь. Остались те, кто со школы пришел и так и прижился. А труд-то не простой, хоть и механизированный. Все равно вставать ни свет, ни заря, — отмечает управляющий.
Чуть дальше стоит настоящая телячья деревня. Здесь живут новорожденные телята. Первые два месяца они находятся в индивидуальных домиках. У каждого своя будочка, чистая подстилка, ведерко с водой.
Вот тут у нас работает моя лучшая телятница. Наталья Ивановна Объедкова. Стаж сорок три года. О ней можно рассказывать в учебниках, — говорит Андрей Миронов.
Перед нами стоит женщина в резиновых коротких галошах, шерстяных носках и с удивительно добрым лицом. Она гладит теленка по голове и аккуратно дает молоко из ведра. Никто из животных ее не боится. На фоне белых домиков и резвых телят она действительно выглядит как хозяйка маленького королевства.
А вот мое царство. Я выращиваю телят, суточных. Я мама телят. Это все мои дети. У меня их много, — улыбается Наталья Ивановна.
Она показывает на маленького теленка, который неуверенно стоит на тонких ножках.
Родился вот вчера от телочки. Мама у него первотелка. Принесли его мне, я пришла, мамочку сдоили, в сосочку налила молочка, два литра ему выпоила. Сегодня уже пьет из ведра. Нельзя соску долго, привыкнет. Теперь только пастеризованное молоко, не молозиво. Через восемь дней начнет кушать предстартер. Это вот такие гранулы, видите. Сено пока ест мало.
Кстати, клички телятам не дают, чтобы не привязываться.
Мамам даем, а им нет. Нельзя привыкать. Их же потом забирают, тяжело отдавать. Бычков увозят на откорм, телочек оставляем или переводим в другой корпус. Иногда продаем.
Мы спрашиваем, сколько телят рождается в год.
Ну, примерно 250, может, чуть больше. У нас бывает, что коровка телится два раза в год. Сейчас все по схеме, осеменение искусственное, занимается этим Женя, наш осеменатор. Бывают и двойни, и даже тройни. Вот недавно двойня родилась, вон там они, маленькие сидят.
Наталья Ивановна уже собирается идти.
Мне сейчас молоко в пастеризаторе брать и поить вот этих вот малышей. Это маленькие, их надо вовремя кормить.
Она улыбается и машет рукой.
Нэнси и долгожданная дойка
А мы идем в следующий корпус, чтобы попробовать подоить корову. Правда, здесь сразу выяснился один нюанс: вручную на таких современных фермах уже никто не доит. Для этого давно используются специальные установки и доильные аппараты, а люди лишь подготавливают вымя, следят за процессом и состоянием животных.
Но мне так хотелось сделать это самой, что после тридцати минут уговора управляющего и доярки Марины Васильевны мне все-таки разрешили. Сомнений было много, потому что, как оказалось, это не самое чистое дело. Но отступать было некуда.
Для эксперимента выбрали красивую белую корову по имени Нэнси. Любопытно, что я заметила ее еще до того, как мне сказали, что именно у нее буду брать молоко. Взгляд у Нэнси был удивленно-добрый, будто она заранее понимала, что сегодня ей предстоит стать героиней репортажа.
Доярка показала, как правильно держать вымя и сжимать ладонь, чтобы пошла струйка. На словах все выглядело очень просто, но на деле совсем иначе. Я прикладывала все усилия, но молоко упорно не хотело поддаваться. Когда наконец из вымени полетели первые капли, мне захотелось прыгать от счастья. Не представляю, сколько сил нужно, чтобы выдоить хотя бы пятнадцать литров, не говоря уже о тридцати, как дают многие коровы. Работа, кажется, такая мирная и простая, но в ней столько терпения, силы и даже искусства.
Кстати, на ощупь вымя оказалось неожиданно приятным, мягким, будто детская игрушка, набитая мукой. Я боялась сделать Нэнси больно, но как ни старалась, она даже не шелохнулась. Стояла спокойно, жевала сено и, кажется, смотрела на меня с легким снисхождением: мол, ну что, городская, не так-то все просто.
Как только наш эксперимент закончился и мы вышли из коровника, мы вдруг поняли, что точно не пахнем розами. Смеясь, поспешили домой отмываться и переваривать впечатления, а работники фермы спокойно продолжили свой день, будто ничего необычного не произошло.
На самом деле, невозможно не восхищаться тем, с какой любовью и терпением здесь делают свое дело. Несмотря на ранние подъемы, физическую усталость и огромный объем работы, эти люди будто излучают спокойствие. Все у них размеренно, по-своему гармонично. Животные накормлены, телята под присмотром, а молоко льется в огромные цистерны, превращаясь в тот самый стакан, который мы по привычке наливаем себе утром, даже не задумываясь, сколько за ним труда.
